Люди любят со мной откровенничать, а тут уж прямо превзошли себя.
ТРИ! - я услышала три выдающиеся истории за одну поездку. И все про любофь.
Началось еще в самолете по пути туда. Рассказываю
(фотка так просто, из Шымкента, для настроения)
Этот текстик выдираю из статьи, которую только что закончила, следующие буду излагать эксклюзивненько.
Я летела в Шымкент, на юг Казахстана, в компании 60-летнего таджика, который оказался моим соседом. Он рассказывал так, будто я его старинный друг. Про прежнюю жизнь на юге Таджикистана: где учился, как строил карьеру, сколько яблонь посадил на удачно прикупленном участке. И какой урожай имел. И как оставил все и уехал с семьей от войны. Да, сейчас уже все благополучно. Дом в Шымкенте о десяти комнат, тем не менее густонаселенный, внуки числом в 14 или 16 (дед затруднился с точным числом). Но это потом, потом. Не так интересно. Я вижу, что ему больше по душе о прошлом – и подальше, в молодость.
Ольга Петровна Иванова. Ее звали Ольга Петровна Иванова, говорит он. Это после того, как мы поговорили о переменах, об исламе и традициях. И после того, как я спросила, как женился он сам. Ну, женился и женился, говорит. Родил четыре сына и три дочери. Все благополучны, слава Богу. Это они принесли ему не то 14, не то 16 внуков. И все же. Ее звали Ольга Петровна. Он служил в армии на Дальнем Востоке. Она была готова ехать в Таджикистан. Просил руки у ее родителей, и они согласились. Он демобилизовался и поехал к своим родителям, просить их. Валялся в ногах у отца, умолял. Тот был непреклонен. Пришлось написать юной Ольге Петровне: прости.
Все. Он достает из кармана платок и подносит к глазам. 60-летний таджик, 7 детей, 16 внуков.
У меня тоже щиплет в носу.
Помолчали.
Я говорю: вы знаете, может быть, так лучше? Ей было бы трудно. Вдруг не выдержала бы? Уехала бы с вашими детьми. Это же кошмар. А так все ваши дети на месте, с вами.
Да, может, и лучше, говорит он. Старикам виднее. Им же важно, чтоб за ними ухаживали в старости. Они больше доверяют своим.
